Дао символы. Что означает символ даосской монады инь-янь. Понятие о Дао

Восемь бессмертных (ба сянь) – это легендарные даосские герои, которые спускаются с Небес на Землю, чтобы помочь людям осуществить их цели и желания. Среди бессмертных шесть мужчин и две женщины. Вот их имена: Ли Тегуай, Чжунли Цюань, Люй Дунбинь, Хань Сянцзы, Цао Гоцзю, Чжан Голао, Лань Цайхэ, Хэ Сяньгу.

Каждый из восьми бессмертных воплощает различные стороны жизни и различные состояния, каждый обладает сверхъестественными для человека способностями и все вместе они «перекрывают» почти весь спектр человеческих желаний, поэтому часто их изображают вместе и используют изображения в качестве благоприятного символа фен шуй. Каждый из них имеет свои символы, наделенные магической силой. Их называют бессмертными, потому что согласно истории или легендам, каждый из них, благодаря своим особым качествам, в разное время и при разных обстоятельствах действительно достиг бессмертия.

Я пишу «согласно истории или легендам», потому что есть несколько мнений – одни считают, что когда-то это были реальные люди, жившие на Земле, другие считают, что это вымышленные герои, а третьи считают, что часть из них действительно жили на Земле, а часть – вымышленные. Для нас сейчас это уже не важно. Жили они в разное время, даже в разные века, в разных провинциях Китая, но их собрали вместе видимо, потому что, во-первых, их всех объединяет бессмертность, а во-вторых, потому что вместе они «перекрывают» все стороны жизни, и когда их изображения присутствуют в доме, они помогают наладить жизнь, в которой ВСЕ хорошо.

Все они достигли бессмертия при разных обстоятельствах, но есть легенда, согласно которой они стали бессмертными, выпив нектар и съев персик бессмертия. Это тоже не важно. Важно, что они могут творить чудеса и помочь всем членам семьи буквально во всем.

Их изображения рисуют на посуде, вазах, на ткани, режут из камня, кости и дерева, льют из металла, изображают на почтовых марках, веерах и везде, где возможно. Их изображают сидящими, стоящими, верхом на особенных животных и часто их изображают на лодке-драконе. В живописи часто встречаются изображения пирующих бессмертных, сидящих и отдыхающих, переплывающих море или встречающихся с основателем даосизма Лао-цзы.

Размещают их изображения тоже везде, где можно – и в домах и в офисах, в храмах и ресторанах. О них пишут стихи, поэмы, ставят театральные пьесы.

Есть мнение, что поскольку бессмертных именно восемь, то особую удачу они приносят именно в наше время – в восьмом поколении по китайскому календарю с 2004 по 2024 годы.

После того, как каждый из них стал бессмертным, их уже можно было «встретить» вместе в любое время и есть легенды об их совместной деятельности. Самая известная из них изложена в популярном романе У Юньтая «Путешествие восьми бессмертных на Восток» и речь идет об их путешествии через моря с целью посещения владычицы Запада Си Ванму и владыки Востока Дун Вангуна. Конечно же, это было очень увлекательное путешествие, в котором каждый из бессмертных проявил свои волшебные способности и совершил фантастические подвиги, творя добро и наказывая злых героев с целью поддержания мира и покоя на земле и на воде.

Когда они закончили свой визит к Си Ванму и отправились в гости к владыке Востока, на их пути было Восточное море, но даже водная бездна была бессмертным нипочем. Каждый пустился вплавь на том, чем владел: кто на кастаньетах, кто на железной клюке, кто на корзине с цветами, кто на осле, кто на веере.

Есть романы, в которых подробно описаны жизнеописания всех бессмертных и обстоятельства, при которых они обрели бессмертие.

Чжунли Цюань – олицетворение долголетия.

Чжунли Цюань обычно изображают толстым, с голым животом, с веером в руке, который он использует для исцеления. Он символизирует хорошее здоровье и долгую жизнь. Считается, что он является покровителем солдат, во-первых потому, что обладая эликсиром бессмертия и волшебным опахалом, он может возвращать к жизни убитых солдат и возвращать здоровье раненым солдатам. А во-вторых, потому что он был хорошим полководцем.

Чжунли Цюань был учеником другого бессмертного – Ли Тегуая и тот, зная о способностях и предназначении Чжунли Цюаня, подстроил ему поражение в важнейшем сражении, с тем чтобы он отказался от мирской славы ради обретения Дао. Так и случилось. Он ушел от мира, взяв с собой лишь свиток «Дао Дэ Цзин». Постигая Дао, он занимался алхимией и научился превращать медь и олово в золото и серебро, раздавая их беднякам в голодные годы.

Однажды перед ним раскололась каменная стена, и он увидел нефритовую шкатулку, в которой оказались наставления о том, как стать бессмертным. Он внял им, и к нему спустился журавль, сев на которого, Чжунли улетел в страну бессмертных.

В некоторых преданиях говорится, что он был блестящим каллиграфом эпохи Тан, у него высокий рост, курчавая длинная борода, густые волосы на висках, непокрытая голова с двумя пучками волос, татуированное тело, босые ноги. На некоторых изображениях у него действительно есть борода, правда не до пояса, а на некоторых он совсем без бороды.

По преданию, он по сей день часто спускается на Землю на Цилине (о нем можно узнать на сайте в разделе Символы удачи фен шуй). Считается, что его образ помогает также тем, кто переживает полосу неприятностей в связи с влиянием Великого Князя Юпитера.

Чжан Голао – воплощение мудрости.

Чжан Голао, как и все бессмертные, обладает мудростью и почитается как мудрец. Как и другие бессмертные, он может становиться невидимым и вообще творить чудеса. Считается, что он помогает бездетным парам в обретении потомства, покровительствует старым людям, помогает главе семейства в принятии правильных решений. Изображения Чжан Голао, подносящего сына молодым супругам принято дарить на свадьбу и вешать их в комнате новобрачных.

Можно встретить разные изображения Чжан Голао. Его изображают в разном возрасте – иногда молодым, но чаще старым, с бородой. Иногда его изображают верхом на муле, иногда на белом муле. Пишут также, что он ездил на волшебном белом осле, который мог без устали бежать целый день, причем есть изображения Чжан Голао, сидящим на осле задом-наперед, лицом к хвосту.

Когда его изображают молодым, то обычно изображают, играющим на особом музыкальном инструменте – на бамбуковой трещетке или просто на флейте или на бамбуковом барабане. Но чаще всего его изображают старым, с бородой, держащим в руках футляр с торчащими из него двумя палочками, изогнутыми на концах. Видимо, повзрослев и помудрев, он перестал играть на трещетке и стал заниматься более серьезными делами, например предсказанием судьбы.

Чжан Голао прославился тем, что мог заглядывать в будущее, т.е. предсказывать будущее, предсказывать судьбу. Он делал это по собственной методике, используя специальные палочки, которые он и носил в футляре.

Трудно говорить о том, кто из бессмертных старше или младше, ведь все они живут уже много веков, но считается, что Чжан Голао является старшим из восьми бессмертных, о которых мы говорим.

Люй Дунбинь – ученый, изгоняет демонов и злых духов, помогает в учебе, исцеляет болезни.

Люй Дунбинь известен и как ученый-затворник, и как мастер медитации и как покровитель литературы и парикмахеров. Почему именно парикмахеров? Это остается загадкой. Он также защищает от болезней, вызванных злыми духами и плохой Ци, помогает добиться успехов в науке. Его изображение в доме защищает от всех злых энергий.

Изображается он с перекинутым за спину магическим мечем – подарком дракона, которым он борется со злыми духами и плохими энергиями вообще, и опахалом или мухогонкой в правой руке. Как и Чжан Голао, его иногда изображают с мальчиком на руках, потому что он просит небеса даровать многочисленное потомство всем желающим.

Есть разные мнения по поводу его рождения и жизни до просветления и обретения бессмертия, по поводу его необычных качеств. Пишут, что в момент его зачатия с неба к постели матери спустился белый журавль, а когда он родился, то вокруг него чувствовался аромат благовоний. От рождения Люй имел шею журавля, спину обезьяны, туловище тигра, лик дракона, глаза феникса, густые брови, под левой бровью - чёрная родинка. Он мог запоминать в день по 10 тысяч иероглифов. В 20 лет он не был женат, дважды пытался сдать экзамен на чиновника, но потерпел провал. В 21 год по одной версии и в 50 лет по другой, он встретил своего Учителя – Бессмертного Чжунли Цюаня - известного мага и алхимика. Эта встреча круто изменила жизнь Люя, он понял тщетность, пустоту повседневной жизни и просветлел. Люй становится даосским отшельником и, пройдя длительное обучение многочисленным техникам, получает посвящение и в дальнейшем, становится известным как святой подвижник, познавший в мирской жизни страдания и решивший служить людям в качестве заклинателя демонов, преследующих беспомощный народ.

Цао Гоцзю – олицетворяет славу и признание

Согласно литературным источникам, Цао Гоцзю был сыном первого министра при Сунском императоре и братом императрицы. Обычно его изображают одетым в придворную мантию и держащим в руке пару кастаньет или нефритовую дощечку - это символизирует его знатное происхождение и подтверждает право входа в императорский дворец.

Однако, Цао Гоцзю был предан даосскому учению и однажды, в зрелом возрасте он попрощался с императором и императрицей и отправился бродить по свету. В знак признательности и уважения, государь вручил ему золотую пластину с надписью: «Гоцзю повсюду может проезжать, как сам государь» и эта табличка сыграла важную роль в судьбе Цао Гоцзю. Согласно преданиям, однажды Цао Гоцзю переправлялся через реку Хуанхэ и перевозчик потребовал с него деньги. Цао Гоцзю показал перевозчику пластину и его спутники, прочитав надпись, стали причитать ему здравицу, а перевозчик так просто обмер от испуга. Сидевший в лодке даос сказал: «Коль ушёл в монахи, чего являешь своё могущество и пугаешь людей?». Цао склонился в поклоне перед даосом и ответил: «Как смеет Ваш ученик являть свое могущество». Тогда даос сказал: «А слабо бросить золотую пластину в реку?». Цао тут же бросил пластину в реку. Все изумились, а даос (им по преданию был Люй Дунбинь) пригласил его странствовать вместе.

Выросший при дворе Цао не был обучен какому-либо конкретному ремеслу и руками, как говорится, ничего не умел делать, поэтому он просто бродил по стране. Но однажды Лай Цайхэ подарил ему свои кастаньеты и Цао стал петь, плясать и кривляться. Именно поэтому артисты считают его своим покровителем. Он также дарит главе семейства общественное признание и привлекает к нему внимание высоких властей. Он считается покровителем политиков и приносит удачу тем, кто жаждет власти.

Наличие его изображения в доме в качестве символа фен шуй, выполняет защитные свойства. Он - могущественный защитник, который охраняет вас, хотя вы можете об этом и не догадываться. Он отличный друг тех, кто хочет быть успешным в получении образования.

Ли Тегуай – дарует мудрость

Ли Тегуай изображается в одеянии нищего, но обладает сверхъестественными способностями. Он дарует мудрость и считается самым могущественным из бессмертных, хотя, как можно говорить о том, кто из бессмертных более могуществен, а кто менее? Вот и скажи после этого, что разбираешься в жизни, когда под одеянием нищего может быть мудрец, а под одеянием мудреца может быть мошенник.

Ли Тегуай изображается еще и хромым, в одной руке он держит волшебную тыкву-горлянку, в которой хранит волшебное снадобье, а в другой - железную клюку-посох. Он считается защитником больных, покровителем магов и астрологов. Он обладает репутацией благотворителя и помогает тем, кто нуждается в деньгах, а также тем, кому требуется восстановление сил после болезни.

Нефритовый император даровал ему бессмертие за многочисленные благородные поступки. По легендам, он является учеником и современником самого Лао Цзы.

Несмотря на высокий статус бессмертного и уважение к себе, его изображают в одежде нищего, с клюкой не случайно – красивая легенда, отражённая в романе «Путешествие на Восток» (16-17 вв.), объясняет это. Согласно этой легенде, даос по имени Ли Сюань, познав тайны Дао, оставил своё физическое тело в пещере Даншань, в провинции Аньхой на попечение ученика, а сам (в тонком теле) отправился к Лао Цзы, предупредив ученика, что если он не вернется через семь дней, надо будет уничтожить его тело. Через шесть дней ученик узнал о болезни матери, досрочно сжёг тело учителя и поспешил домой. Вернувшись на седьмой день, Ли Сюань обнаружил, что его тело сожжено! И что же ему оставалось делать? Как раз в это время недалеко от пещеры умер от голода хромой нищий, и Ли Сюань перешёл в его тело. С тех пор он жил в теле хромого нищего.

Правда есть и другие, не менее красивые истории. Например, некий человек по имени Хань Юй, 40 лет постигал Дао в горах, а потом, оставив в хижине тело, отправился гулять. Тело растерзал тигр, а вернувшаяся душа вселилась в плоть умершего хромого нищего.

Существуют рассказы о том, как Ли переплывал реку на листке бамбука и продавал на базаре чудотворные снадобья, излечивающие от всех болезней. Ли почитали как покровителя магов, его изображения служили знаком аптекарских лавок.

Ли Тегуай частенько улетает на небо и возвращается на Землю на тигре, поэтому можно встретить его изображения, где он сидит верхом на тигре.

О нем ходит много легенд. Вот парочка из них. Говорят, что во времена своих земных странствий, он ночью обычно вешал тыкву на стену и прыгал в нее, появляясь только на следующее утро. Рассказывают также, что однажды в холодную ночь он вошел в раскаленную печь и пригласил стражника Чаоду, которого считал очень достойным человеком, следовать за собой в раскаленную печь. Ужаснувшись, тот отказался. Тогда Ли Тегуай велел ему взойти на лист бамбука, плававший по поверхности реки, сказав, что это лодка, которая легко перевезет его на другой берег. И снова Чаоду отказался, тогда Ли Тегуай заявил, что стражник слишком отягощен земными заботами и не может перейти в стан Бессмертных. Сказав это, он ступил на лист бамбука и уплыл.

Хань Сянцзы приносит исцелительную энергию. Есть мнение, что его учителем был Люй Дунбинь.

Хань Сянцзы любит играть на флейте и эти звуки привлекают Ци счастья, поэтому все животные, насекомые и растения благоденствуют и растут в его присутствии. Именно поэтому он считается покровителем музыкантов. Он умеет заставлять растения расцветать в его присутствии, сразу. В мешке на спине он носит множество растений. Именно поэтому его изображают играющим на флейте или просто держащим флейту в руке и с мешком на спине.

Можно встретить изображения Хань Сянцзы с корзиной цветов или фруктов в руках, так как его считают покровителем садовников.

Считается, что он был племянником известного ученого и литератора эпохи Тан, Хань Юя. Однако Хань Юй был прагматиком и не верил ни в какие чудеса и даже не разделял взгляды никакой из религий. И в наше время многие ученые считают, что негоже истинному ученому верить в чудеса и в Бога, какой бы он ни был. А вот Хань Сянцзы наоборот, верил в чудеса и даже сам творил чудеса и стал бессмертным.

Есть легенда о том, как однажды, во время сильной засухи, государь попросил ученого Хань Юя помочь – сделать что-то, чтобы урожай не погиб, но Хань Юй, как ни пытался, своими научными методами помочь не мог. А вот Хань Сянцзы сотворил чудо – он взял, да и вызвал дождь, причем, чтобы насолить дяде, он вызвал дождь везде, но не над усадьбой дяди.

В другой раз на пиру у дяди, Хань Сянцзы наполнил таз землёй и, на глазах у гостей, вырастил два прекрасных цветка, на листьях которых проступали золотые иероглифы, образующие фразу: «Облака на хребте Циньлин преградили путь, где же дом и семья? Снег замёл проход Ланьгуань, конь не идёт вперёд». Смысл этих строк Хань Юй понял позже, когда за выступление против буддизма был отправлен в ссылку на юг. Добравшись до хребта Циньлин, он попал в пургу, а явившийся в облике даоса Хань Сянцзы напомнил ему о пророческих стихах и всю ночь рассказывал о даосских таинствах, доказывая превосходство своего учения. Частенько можно встретить изображения дяди и племянника именно на этой встрече.

Хань Сянцзы особо преуспел в изучении магических знаний. Он умел превращать воду в вино и выращивать зимой цветы. Его изображают красивым юношей, играющим на волшебной флейте, от чего все вокруг расцветало. За эту красоту Хань Сянцзы ассоциировался с женщиной, и иногда его изображали с явными женскими чертами.

Среди восьми бессмертных есть две женщины.

Лань Цайхе – приносит удачу девушкам

Лань Цайхе обычно изображают в голубом платье с корзиной цветов в руках или просто с букетом цветов. Она является воплощением женственности и приносит счастье молодым женщинам. Она покровительствует торговцам цветами и садоводам.

Однако, есть одна трудность в понимании этого образа, потому что иногда Лань Цайхе изображают как девушку, а иногда – как юношу. И то и другое вполне приемлемо. Когда Ланя изображают юношей, он тоже одет в синее платье, потому что Лань означает «синий», но его платье рваное, на одной ноге он носит сапог, а другая нога босая. В руке он может держать кастаньеты, но не испанские, а китайские, представляющие собой пару бамбуковых дощечек. Предание гласит, что он бродит по городским базарам, распевая песни, которых он знает множество, и прося на пропитание. Деньги, которые ему дают люди, Лань нанизывает на длинный шнур и тащит его за собой.

Временами он терял монеты, раздавал их встречным беднякам или пропивал в винных лавках. Однажды, когда он пел и плясал подле озера Хаолян и пил вино в тамошней винной лавке, в облаках показался журавль и послышались звуки тростниковой свирели и флейты. В тот же миг Лань поднялся на облако и, сбросив вниз свой сапог, платье, пояс и кастаньеты, исчез.

Когда Лань повстречался с другими бессмертными, он отдал свои кастаньеты Лао Гоцзю, флейту отдал Хань Сянцзы, а сам стал носить корзинку с цветами. В народном фолклере он иногда превращается в фею цветов.

Хе Сяньгу – помогает устроить удачный брак, обрести семейное счастье

Вторая женщина среди бессмертных- Хэ Сяньгу. Она предсказывала судьбу и покровительствовала домашнему хозяйству, хотя сама умела обходиться без еды. Ее изображают с цветком лотоса или корзиной цветов в руках, но есть ее изображения с флейтой из персикового дерева. Ее присутствие в доме приносит пользу старшей женщине рода, а также счастье в семье и браке.

Судя по всему, она не является прототипом реально живущего прежде человека, потому что в народном фолклере существует много легенд о девицах по фамилии Хэ и Хэ Сяньгу. По-видимому, она является собирательным образом.

Согласно одной из легенд, в юности, во сне ей явился святой и научил питаться слюдяной мукой, чтобы сделаться лёгкой и не умереть. Впоследствии она средь бела дня вознеслась на небеса, но и потом не раз появлялась на земле. Считается, что святым, наставившим её на путь бессмертия, был Люй Дунбинь. Она поклялась не выходить замуж и семьи у нее не было.

Боги время от времени приглашали ее ухаживать за цветами, растущими у небесных врат, а после этой работы она снова спускалась на землю.

Талисманы могут быть использованы для вызова богов или духов, защиты домашнего хозяйства, улучшения бизнеса, привлечения богатства, налаживания отношений, проклятия или порчи врагов, уничтожения колдовства, активации "Chi", предотвращения кражи и т. д. В каждой ветви даосской школы магии существует свой способ активации и нанесения знаков. Обычно активация талисманов даосской школы базируется на использовании мантр, мудр, благовоний и заклинаний. Некоторые практики активации могут быть особенно опасны для непосвященных. Мастера даосских школ магии наиболее часто используют подобные талисманы для призывания хранителей, духов, призраков, с помощью подобных талисманов к живому человеку привязываются духи мертвых, создаются двойники-хранители и др. Многие талисманы похожи на часто используемы в Китае талисмны "ШИ",существенно отличается способ активации, нанесения и знаки мастера, которые он наносит в дополнение к стандартным символам.

Для создания талисмана понадобятся несколько специальных предметов:

колокольчик с 3 зубьями
кадильница или другая емкость в которой будут соженны благовония
белая скатерть или салфетка
металлическая емкость (колба) в которую будет спрятан талисман после изготовления

Предметы раставляются на растеленной салфетке: кадильница — справа, колокольчик -слева, в центре -"заготовка" талисмана.

При создании талисмана предназначенного для хороших целей колокольчик берут в левую руку, для плохих в правую. Также меняется расположение предметов- кадильница ставится над талисманом, а колокольчик вниз (под талисманом). Перед началом ритуала при Вас должно быть заклинание для защиты, при создании и освящении талисмана руки держат сложенными, определенным образом(большие пальцы вместе, указатетельные вместе, мизинец правой руки чуть отставлен, как показано на рисунке) над талисманом и произносят заклинание (для талисмана, единожды), далее концентрируя мысли о талисмане над ним проводят колокольчиком и еще раз читают заклинание, на несколько минут (1-3) колокольчик удерживают над талисманом, при этом одна рука должна лежать на талисмане, после чего проводят над кадильницей и прячут в цилиндр, в этот день к талисману больше не прикасаются, использовать его можно только на следующий день.

При проведении ритуала не допускается наличие порезов, ран или крови, чистота одежды и помещения обязательна.

Общее заклинание для защиты:

"Xiāngshuǐ zài wǒ shēnbiān, wǒ dehuà zài tāmen de ěrduo, tāmen de yǔyán, wǒ de yǔyán, wǒ de lìliàng, tāmen de quánlì, tāmen de lìliàng shì wǒ de lìliàng, bǎohù, bǎohù wǒ" — должно быть записано на отдельном листике и находиться при Вас или читаться до 30 раз перед освящением. Приведено транскрипцией.

Примерный перевод:

"Духи на моей стороне и мои слова в их ушах, их язык мой язык, их сила моя сила, их власть моя власть, их защита моя защита. "

Читается 1 раз, когда все предметы расставлены на столе и практик готов к ритуалу.

Предназначен для призвания призраков для решения любых задач. Для создания такого талисмана требованием является наличие алтаря. Им может служить любой столик, на котором раставлены 4 чашки с водой, 1 большой котелок или миска(в центре), в которой устанавливаются благовония и рисунок призрака, 4 мисочки с рисом, в которые устанавливаются деревянные палочки на которые прикреплены рисунки призраков, 2 дополнительных мисочки или чашки по бокам, со свечами. Алтарь застилают желтой или белой тканью.

Изображения призраков выглядят так:

Сам талисман, который в последствии будет убран в колбу:

5 знаков располагаются в горизонтальную линию.

Заклинание к талисману:

"Wǔ zhǒng jīngshén, wǔháng, gōng shuài cóng tiānkōng, dàdì zhī lì, gōng shuài cóng huǒdiàn, fēng diàn de shuǐ.”(приведено в транскрипции)

Примерный перевод:

"пять духов, пять стихий, власть от неба, власть от земли, власть от огня, власть от ветра, власть от воды. "

Талисман освящают после 11 ночи. Заклинание читают каждый раз когда через алтарь обращаются к духам.

Талисман для ясновидения, открытия тайного, для возможности видеть призраков, духов.

Изображается на желтой ткане или бумаге.

На него черной краской наносят личные астрологические иероглифы(поверх рисунка, приведенного выше) и цифры рождения(по углам талисмана). После этого читают общее заклинание защиты и зкалинание талисмана.

Заклинание талисмана:

"Yǎn fēng — wǒ de yǎnjīng tōngguò jìngzi de shēnghuó ràng wǒ kàn dào yǐncáng de, jīngshén jiāng bèi dǎkāi."(приведено в транскрипции)

Примерный перевод:

"глаза ветра — мои глаза, через зеркало жизни пусть увижу я сокрытое, духи будут открыты. "

По бокам от талисмана (после заклинания), зажигаются 2 свечи, они должны прогореть до конца. После талисман прячется в колбу.

Тай Ши (круг инь-ян)

Даосизм – буквально «Школа Дао». (Дао – «путь»). Это составная часть философско-религиозной триады (буддизм, конфуцианство, даосизм). Китайцы применяют на практике все три учения в зависимости от жизненной ситуации. В рамках личной жизни китаец исповедует даосизм, но когда дело касается общественных норм поведения, он становится конфуцианцем, а столкнувшись с неприятностями и жизненными невзгодами, обращается к буддизму махаяны.

Графически концепцию даосизма выражает тайцзи (в некоторых источниках – Тай Ши) – символ единого предела.

Из книги Энциклопедический словарь (Г-Д) автора Брокгауз Ф. А.

Из книги ЧЕЛОВЕК И ЕГО ДУША. Жизнь в физическом теле и астральном мире автора Иванов Ю М

Из книги Большая Советская Энциклопедия (ДА) автора БСЭ

Из книги Удивительная философия автора Гусев Дмитрий Алексеевич

Из книги Новейший философский словарь автора Грицанов Александр Алексеевич

ДАОСИЗМ - учение о дао или "пути вещей". Как особая система философствования возникает в Китае в 6-5 вв. до н.э. Основоположником Д. принято считать Лао-цзы (в эпоху Тан - 7-9 вв. - был канонизирован как святой). Видными представителями Д. (4-3 вв. до н.э.) являлись Ян Чжу, Инь Вэнь,

Из книги Страны и народы. Вопросы и ответы автора Куканова Ю. В.

Что такое даосизм? Даосизм – это китайское учение о дао или «пути вещей», включающее в себя элементы религии и философии. Оно рассказывает о жизни в единстве с природой, а также помогает узнать смысл всего сущего.Учение сформировалось во II веке, хотя ряд свидетельств

Из книги Популярный словарь по буддизму и близким к нему Учениям автора Голуб Л. Ю.

Из книги Всеобщая история религий мира автора Карамазов Вольдемар Данилович

Символ Инь и Ян. Ян -- белое, мужское, акцент на внешнее; Инь -- чёрное, женское, акцент на внутреннее.

Инь и ян (кит. трад. ‰A-z, упр. ??, пиньинь: yоn yбng; яп. ин-ё) -- одна из основных концепций древнекитайской натурфилософии.

Учение об инь и ян составляет одну из теоретических основ традиционной китайской медицины. Все явления окружающего мира, включая человека и природу, интерпретируются китайской медициной как взаимодействие между двумя началами инь и ян, представляющими собой различные аспекты единой действительности

Философская концепция

В «Книге перемен» («И цзин») ян и инь служили для выражения светлого и тёмного, твёрдого и мягкого, мужского и женского начал в природе. В процессе развития китайской философии ян и инь все более символизировали взаимодействие крайних противоположностей: света и тьмы, дня и ночи, солнца и луны, неба и земли, жары и холода, положительного и отрицательного, четного и нечетного и т. д. Исключительно абстрактное значение инь-ян получили в спекулятивных схемах неоконфуцианства, особенно в учении о «ли» (кит. вX) -- абсолютном законе. Концепция о взаимодействии полярных сил инь-ян, которые рассматриваются как основные космические силы движения, как первопричины постоянной изменчивости в природе, составляет главное содержание большинства диалектических схем китайских философов. Учение о дуализме сил инь-ян -- непременный элемент диалектических построений в китайской философии. В V-III вв. до н. э. в древнем Китае существовала философская школа инь ян цзя. Представления об инь-ян нашли также разнообразное применение в разработке теоретических основ китайской медицины, химии, музыки и т. д.

Открытый в Китае несколько тысячелетий назад, этот принцип первоначально базировался на физическом мышлении. Однако по мере развития он стал более метафизическим понятием. В японской же философии сохранился физический подход, поэтому деление объектов по инь и ян свойствам у китайцев и японцев различаются. В новояпонской религии оомото-кё это понятия божественных Идзу (огонь, ё) и Мидзу (вода, ин).

Единая изначальная материя тайцзи порождает две противоположные субстанции -- ян и инь, которые едины и неделимы. Первоначально «инь» означало «северный, теневой», а «ян» -- «южный, солнечный склон горы». Позднее инь воспринималось как негативное, холодное, темное и женское, а ян -- как позитивное, светлое, теплое и мужское начало.

В трактате «Ней-цзин» по этому поводу говорится:

Чистая субстанция ян претворяется в небе; мутная субстанция инь претворяется в земле… Небо -- это субстанция ян, а земля -- это субстанция инь. Солнце -- это субстанция ян, а Луна -- это субстанция инь… Субстанция инь -- это покой, а субстанция ян -- это подвижнность. Субстанция ян рождает, а субстанция инь взращивает. Субстанция ян трансформирует дыхание-ци, а субстанция инь формирует телесную форму.

Пять стихий как порождение Инь и Ян

Взаимодействие и борьба этих начал порождают пять стихий (первоэлементов) -- у-син: воду, огонь, дерево, металл и землю, из которых возникает все многообразие материального мира -- «десять тысяч вещей» -- вань у, включая человека. Пять стихий находятся в постоянном движении и гармонии, взаимном порождении (вода порождает дерево, дерево -- огонь, огонь -- землю, земля -- металл, а металл -- воду) и взаимном преодолении (вода тушит огонь, огонь плавит металл, металл разрушает дерево, дерево -- землю, а земля засыпает воду).

А. А. Маслов

Даосские символы

Маслов А.А. Китай: колокольца в пыли. Странствия мага и интеллектуала. -

М.: Алетейя, 2003, с. 70-82.

Даосизм - явление причудливое, разное, как лоскутное одеяло. Это не религия, не учение, не философия, не даже конгломерат школ. Скорее, особый настрой сознания, присущий китайскому этносу. Если конфуцианство - этото, как о себе думают сами носители этой традиции, то даосизм - это то, чтоони есть на самом деле, причем эти части «я» - «я» реальное и «я» идеальное - нерасторжимы и обязаны жить вместе.

Даосизм - термин в какой-то мере случайный, так конфуцианцы называли всех тех людей - а их было много, которые «говорили о Дао». Они моглисовершать разные ритуалы и придерживаться разных видов практик, быть лекарями, знахарями, магами, бродячими воинами.

Даосизм оставил после себя немалое количество символов, которые связаны с самыми древними, наиболее архаическими представлениями о духах, «этажах» Неба, путешествиях в загробный мир и общении с предками. Даосизм досих пор широко использует своеобразную «тайнопись», столь напоминающуюмагические знаки шаманов, - систему несколько видоизмененных иероглифов, которые, будучи написанными, например, на стене дома или на цветнойбумаге, определенным образом влияют на мир духов.

Святости и «трепетания души» перед встречей с божественным в даосизме быть не может, ибо Дао не требует личного переживания. Здесь важнее практический аспект саморазвития, многочисленные методики «внутреннегоискусства» (нэйгун), сексуальные практики пестования энергии-ци и семени-цзи н, приводящие к рождению в организме «бессмертного зародыша».

Как-то известный каллиграф и последователь даосизма Ван Сичжи, любивший есть гусей, попросил одного из них у известного даоса, который выращивал этих птиц. Даос отказал, Ван Сичжи обращался со своей просьбой еще несколько раз, но ответ был по-прежнему отрицательным. Наконец даос смилостивился над каллиграфом и сказал, что отдаст гуся, если Ван Сичжи своейрукой перепишет «Дао дэ цзин». Тот так и сделал, и странный обмен священного текста на несвященного гуся состоялся. Обычно эту историю приводяткак образец популярности даосского учения, но разумнее усмотреть в ней преданность гусю - то есть абсолютное отсутствие различия между священным и мирским.
70

В чистом виде даосизм никогда не былпревалирующим учением в Китае и, в сущности, занимал достаточно скромное место. Представление, что большинство китайцев совершают именно даосские ритуалы, связано с тем,что даосизм нередко путают с местными культами, молениями духам предков, то есть совсем тем, что действительно является ядромдуховной жизни как древних, так и современных китайцев. Сегодня в даосские монастыриежедневно приходят десятки китайцев, ноотнюдь не для того, чтобы «исповедовать даосскую религию», а затем, чтобы поклониться духам предков либо очиститься от вредоносных духов. Даосские, равно как и буддийские монахи, выполняя роль древних медиумов и магов, обслуживают население, совершая свадебные церемонии, обряды, связанные с отпеванием умерших или рождением детей.

Даосизм начинает складываться в период самых ранних архаических культов и завершает свое формирование в ХП-Х1П вв.,когда становится «вполне» государственнымкультом, вписывается в имперскую идеологию и когда появляются четко структурированные школы, каждая со своим названием
(чисто мистические школы обычно именовались по имени их лидеров, а недоктрин), например «Цюаньчжэньдао» («Путь целостной истины»), сохранившаяся до сих пор, или «Чжэньидао» («Путь истинного единого») и другие.

В основе ранних даосских представлений, как считается, лежали преждевсего учение о сян ях-бессмертных, концепция продления жизни и достижениябессмертия, а также представления о магах-фанши, способных совершать невероятные вещи и творить чудеса. По одной из версий, религиозный даосизм зарождается в Шаньдуне, Цзянсу и других приморских провинциях. По другим предположениям, первые даосы селятся в центральной китайской провинции Сычуань, издавна известной своей любовью к мистическому.
71

В краткий период Троецарствия и Западной Цзинь в III в. императорскийдвор относился к даосам с большим подозрением, а поэтому даосизм развивался очень медленно. Но уже спустя столетие, в IV в., при Восточной Цзинь, онначинает вызывать интерес у многих представителей высших слоев власти,аристократов и уездной администрации. Причина была проста и заключаласьотнюдь не в мистических глубинах учения - даосизм предложил эффективные методы оздоровления и продления жизни, а это, безусловно, волноваловсякого. Собственно то, что принято называть «религиозным даосизмом» с егомногочисленными культами и монастырским проживанием, как следует из того,что мы излагали выше, в какой-то мере являлось именно рационализацией иформализацией мистических знаний, тогда как сами эти знания существовалиотнюдь не только в даосской среде, а в разных слоях китайского общества.

И все же даосизм был не столько обособленным духовным учением, сколько своеобразным хранилищем древнейших мистических представлений и магических методов, которые время от времени «забрасывались» в светскую культуру. Приведем лишь один пример того, как это могло происходить.

В IV в. после недолгого объединения под властью династии Цзинь Китайвновь подвергается набегам северных кочевников, которые в конце концовзанимают северные территории Китая. Китайская интеллектуальная элита,вэнъжэнь - «люди культуры», спасаясь от варваров, постепенно перемещаются к югу от Янцзы. Янцзы вновь становится естественной демаркационнойлинией между севером и югом, между варварством и культурой. Интеллектуальная традиция вэнъжэнь накладывается на местные даосские культы, и даосизм стремительно становится частью культурной жизни элиты. Даосскиемагические культы теперь питают светскую культуру, вновь «вбрасывая» мистериальные ощущения в общество. Так возникает и быстро развивается интерес к дыхательно-медитативным системам типа даоинь и нэйгун, даосские магические методы врачевания превращаются в повседневные методы леченияпридворных чиновников и интеллектуальной элиты. Пробуждается и интереск каллиграфии, но к каллиграфии особого свойства. В даосской среде «занятиякаллиграфией» нередко заключались в написании неких малопонятных знаков, выписываемых в момент транса и экстатического общения с духами. Именномистический даосизм стал основным источником всех современных концепций каллиграфии. Так или иначе, они сводятся к методам установления «письменного» общения с духами, при этом каллиграфически написанные манускрипты являлись особой формой обращения к духам.
73

Дао проявляется через обыденную жизнь и воплощается в поступках вполнеобученных людей, хотя мало кто из них полностью «идет по Пути». Болеетого, сама практика даосизма построена на сложной системе символики взаимосоответствий и единения мира общего, космического и внутреннего, человеческого. Все, например, пронизано единой энергией ци. Ребенок рождается отсмешения изначального ци (юань ци) отца и матери, человек живет, лишь продолжая напитывать организм неким внешним ци (вай ци), переводя его во внутреннее состояние с помощью системы дыхательных упражнений и правильногопитания. Все по-настоящему «великое» связано с запредельным, с Дао, котороепри этом ежемгновенно проявляется в вещах, явлениях, поступках и в этомсмысле является вполне «посюсторонним». Космическое здесь постоянно проецируется на человеческое и проступает в особом витальном «энергетизме», энергетической потенции как самого Дао, так и людей, которые смогли в полноймере постичь его. Сам путь-Дао воспринимается как начало энергетическое,одухотворяющее, например, в «Чжуан-цзы» сказано: «Он (то есть путь-Дао. -А.М.) одухотворил божества и царей, породил Небо и Землю».

Таким образом, становится понятным столь сильное увлечение раннихмистиков, и прежде всего даосов, различными гимнастическими, дыхательными и медитативными упражнениями, обычно объединяемыми под общим названием даоинь - «вводить [ци в организм] и проводить его [по каналам тела]».Причем под этим термином подразумевались не только упражнения, но и правильные методы питания, наполняющие тело человека ци, - например, использования древесных грибов и галлюциногенов.

В качестве галлюциногенов чаще всего использовались различные древесные грибы, именуемые чжи (трутовики), - например, концентрированные отвары из древесного гриба линчжи, который сегодня употребляется как лекарственное средство. Современные линчжи не обладают ярко выраженным галлюциногенным воздействием, поэтому можно предположить, что в древностив даосской практике под этим названием фигурировал какой-то другой типдревесных грибов. Приняв линчжи, можно было узреть духов или самому обратиться в духа, о чем свидетельствует и перевод названия линчжи - «грибыдухов».

Ранняя даосская практика, тесно связанная с архаической магическойпрактикой, вообще во многом базировалась на визуализации духов с помощьюприема галлюциногенных грибов, и в связи с этим, например, даосские храмыименовались чжичжичань - «обитель грибов». Магическая энергия бессмертных-сяней во многом была связана с тем, что они обитали среди неких «грибных полей» (чжи тянъ), нередко понимаемых как истинная «нива благодати»,на которой выращиваются соответствующие компоненты для снадобья долголетия, по сути - галлюциногены.
74

Даосизм долго бы оставался основным выразителем магических учений Китая, если бы не буддизм. Именно буддизм заставил даосизм превратитьсяиз аморфного течения «магов» и «бессмертных», то есть медиумов и гадателей,во вполне оформленное учение с мощным религиозным комплексом, системойритуалов и поклонений, четко установленным, хотя и несколько аморфным пантеоном богов и духоврэуддизм пришед в Китай в I-III вв. как уже готовое и относительно стройное учение - здесь ему противостоял причудливый конгломерат верований и мистических переживаний, именуемый даосизмом. И именно буддизм прервал взлет даосской мистериологии, заставив ее, с одной стороны, «приземлиться» к рационализму, выразившемуся прежде всего в создании многочисленных текстов, объясняющих мистические доктрины, а с другой стороны, «подняться» до одной из основных идеологических систем императорского Китая. Таким образом, как сравнительно целостный комплекс верований, ритуалов и школ со своими патриархами даосизм сложился довольно поздно, во всяком случае позднее, чем пишут китайские историографы. Еще в III в. до н.э. даосизм при Цинь Шихуане получает официальную институционализацию, то есть признается императорским двором в качестве одного из придворных учений, а в П-Ш вв. уже выступает как весьма влиятельное течение при дворе, причем эта его «внешняя», или «видимая» часть оказалась целиком подчинена интересам двора и высшей аристократии, например, удовлетворяла интерес к продлению жизни, предсказывала по звездам и сакральным знакам. Мистическое же знание даосизма было сведено лишь к частным техникам, которые затем стали ассоциироваться с даосизмом вообще.

Буддизм сам многое воспринял от даосизма, и прежде всего терминологию и многие формы практики, но одновременно заставляет даосизм осознать себя как нечто целостное и стройное. Более того, не только буддизм китаизировался, вступив в пределы Поднебесной империи, но и даосизм «буддизировался», причем эта «буддизация» продолжалась в течение многих веков. Даосы же переняли у буддистов прежде всего многие методы медитативной практики, чтение установленных молитв и распорядок дня, их привлекала буддийская
75

Рисованая символика - и в даосизме появилась своя «мандала»: знаменитые черно-белые «рыбки» инь и ян. В ХП-ХШ вв. в даосизме, до этого практически не признававшем монахов, появляется институт монашества, требуется соблюдение обетов и вводятся монастырские правила - и все это тоже приходит из весьма разработанной монастырской доктрины буддизма.

Именно эта абсолютная гибкость позволила даосизму приобретать самые различные формы и вбирать в себя многие методы духовной практики. Например, даосизм активно взаимодействовал с легизмом («учение законников»), не случайно в древних текстах термин «дао» (Путь) нередко заменяется термином фа - «законом» или «методом» именно в том его значении, которое подразумевается под ним в легизме, и в частности в «Четырех книгах Хуан-ди» («Хуан-ди сы цзин»), обнаруженных во время раскопок в Маваньдуе близ Чанша в 70-е гг. прошлого столетия.

Шаг за шагом даосизм отодвигает на задний план изначальное центральное учение магов и все больше вписывается в культурно-имперскую среду китайской жизни. Он даже «обнаруживает» генетические связи с буддизмом. Так появляется легенда, обычно называемая «Лао-цзы просвещает варваров»: великий Лао-цзы, как гласит классическая версия легенды, «уйдя на Запад» через заставу Ханьгу в VI в. до н.э., на самом деле удалился в Индию, где просвещал варваров и одновременно обучал Гаутаму из рода Шакьямуни (но другой версии, он сам перевоплотился в Шакьямуни). Таким образом, Гаутама являлся не кем иным, как учеником Лао-цзы, а поэтому буддизм последователи даосизма воспринимали как отраженный свет своего собственного учения.

Несмотря на «тайность» многих методов, которую формально проповедовали даосы, в их среде было создано колоссальное количество литературы. Вообще, на первый взгляд, представляется крайне странным даже само сосуществование этих фактов: постоянная проповедь «тайности» и «сокрытости»,«непередаваемости вовне» (бу вайчуань) - и обширные труды, даже десятую долю которых не возьмется прочитать ни один даос или буддист. Волей-неволей напрашивается предположение, что все это либо «саморазоблачение», раскрытие «тайности», либо, наоборот, могучий механизм сокрытия самого главного, эмпирически выработанный мистической культурой Китая на протяжении столетий. На это же намекает и реальная система обучения в современных даосских и буддийских школах, которая построена исключительно на устномобщении. Таким образом, большое количество трудов призвано не столькоповедать о даосской или буддийской духовно-мистической практике, сколькосокрыть ее.
76

Даосские каноны были собраны в единый и весьма обширный компендиум «Дао цзан» - «Сокровищница Дао» или «Хранитель Дао» - лишь в 1607 г., впоздний период династии Мин, когда прилагалось немало усилийдля упорядочения письменного духовного наследия. И при этом обнаружилось еще одноудивительное свойство даосизма - у него не было не только постоянной формы вероучения, которое, по существу, отсутствовало, но даже и стабильныхканонических версий текстов. Например, в тот период по Китаю ходило около40 версий «Дао дэ цзина», и четыре из них были включены в «Дао цзан». Китай тем самым практически отказывался от размышлений об истинности текста, д опуская в равной степени и ее присутствие в разных списках, и ее полноеотсутствие хотя бы в одной из версий. Таким же образом был построен икитайский вариант собрания буддийских текстов «Трипитаки», он, например,включал несколько вариантов классического чань-буддийского текста «Сутрапомоста Шестого патриарха», которые различались временем написания и комментариями.
77

Очевидно, что важен был не текст, и даже не его содержание, а то, что кнему прикасались «истинные люди», а к его комментированию оказывалисьпричастны великие мудрецы. Не случайно версии нередко именовались по ихкомментаторам, например: «Дао дэ цзин» версии Хэшан Гуна, «Дао дэ цзин» скомментариями Ван Би. Именно мудрецы освящали своим именем канон идоказывали его истинность своей сопричастностью им.

В западной традиции такая ситуация едва ли возможна. Не могут существовать разные версии Библии (хотя с исторической точки зрения такое вполнедопустимо) - любая иная версия или даже перевод могут быть объявлены еретическими. Западная, и в частности иудео-христианская традиция базируется на абсолютном единоначалии веры и единообразии канона этой веры,единстве его понимания и следования. Китайская же традиция пыталась свести канон на уровень индивидуального понимания или прямого наставничествавне института церкви.

Однако постепенно даосизм утрачивает свой творческий импульс, мистерия оказывается открытой для всех. И перестает быть притягательной тайной«небытия». И в ответ на это по всему Китаю в Х1У-ХУ вв., как грибы, появляются народные секты, в духовном плане опирающиеся на даосские постулаты.Это уже отчаянная попытка вернуть ощущение сакрального пространства ипогруженности в небытийственные потоки, которое когда-то существовало вдобуддийском и догосударственном даосизме. Увы, даосские секты нередкослужили прекрасной почвой для народных восстаний, сливаясь с такими жесектами народного буддизма, но не были способны возродить прежнюю мистерию. Рационализм китайской культуры съел тайну «проникновения в Дао».

Средневековый даосизм теперь стремится к всеобъемлющему, но уже рациональному религиозному опыту - и в этом также сказывается влияние буддизма. Возникает множество школ, например Чжэнь дадао цзяо («Учение истинного великого пути»), Тайъи цзяо («Учение Великого единого»), Цюань-чжэнь цзяо («Учение полноты истины»). Еще раньше даосизм становится «лечебным» - даосы высоко ценятся, особенно при императорском дворе, какотменные лекари. Таковым, например, был знаменитый даосский лекарь СуньСымяо, одним из первых разработавший систему оздоровительных дыхательных упражнений на основе даосских методик. Это был уже не даосизм с его полнотой переживания, но чисто прикладная и в этом смысле весьма рациональная техника, дающая конкретный лечебный результат.
78

Даосизм проповедует изначальную природность, естественность и простоту бытия. Причем простота должна проявляться не столько в самой формежизни, сколько в особом взгляде на мир. Поскольку путь-Дао царит над миром объективно и независимо от человеческого желания, то единственный путь«правильной» жизни - это находиться, как говорили сами китайцы, в «соответствии с Дао», или «следовать Дао».

Даосизм - одна их самых поразительных школ, которая не имеет постоянной формы, четко структурированного учения, жестких форм поклонения и практики. Даже само понятие даосизм (даоц зяо - дос л. «учение о Дао» илилучение Дао»), следуя лучшим концепциям даосизма о «пустоте», является словом-пустышкой, которое наполняется каждый раз новым содержанием в зависимости от эпохи, школы и даже местности.Все попытки государства привестидаосизм к общему знаменателю, создать иерархический институт даосских наставников, получающих некие лицензии от государства, потерпели провал. Тот п ричудливый конгломерат мыслей, идей и форм поклонений, которые объединялись под названием даосизм, просто не приемлет структуры как таковой.
79

Строго говоря, даосские символы собственно к даосизму имеют лишь косвенное отношение, даосизм оперирует знаками, символами, видениями и понятиями, характерными в подавляющем большинстве для любой древней мистериальной культуры.

В центре даосского мировидения стоит невидимое, неосязаемое и абсолютно пустотное Дао. Даосские авторы сами подчеркивали, что «дао» - неболее чем слово для обозначения того, что бесконечно превосходит наше понимание. (В «Дао дэ цзине»: «Дао - лишь слово выходящее изо рта»; «Не знаю, как обозначить его, на словах же поименую Дао».) Точно так же в библейскойтрадиции считается, что «Бога никто никогда не видел» (1 Ин. 4:12), - прямоевидение такого рода невозможно и недоступно человеку, ибо физическое «зрение» присуще лишь миру дольнему, но невероятно в мире горнем.

Формально с точки зрения поклонений и ритуалов во главе даосского пантеона стоит либо «Небесный предок» (Тяньцзун), либо «Правитель Дао»(Даоцзюнь), нередко ассоциируемый с Лао-цзюнем («Правителем Лао») -обожествленным Лао-цзы. Именно его изображение занимает центральную частьалтарей в храмах, помещается в домашних кумирнях, ему регулярно возжигаются благовония.

И все же даосизм - это воплощенная методика общения с духами, установления самых тесных контактов с миром невидимым и одновременно создания защиты от этого неизвестного мира. Духи привносят интимизацию в общение с Небом, они - проводники и представители невидимого Дао. Конечной точкой устремлений является абсолютная пустота - «гулкая пустота пещеры», которая есть одновременно и конечное, и начальное состояние мира. Ив этом смысле даосизм развоплощал культуру до ее структуры и утрачивалкультуру вовсе.
80

В связи с абсолютной «неданностью» Дао в Китае особенно велика былароль учителя, который являлся воплощением самого Дао, его вещным выражением. Будучи, с одной стороны, физическим, конкретным человеком - человеком смертным, ошибающимся и полным желаний, - он одновременноматериализовал собой само Дао, стоящее вне определений и проявлений. Важно осознать, что наставник не объяснял некое «учение о Дао» и не рассказывал «даосскую теорию», но являлся абсолютной манифестацией этого Дао,поэтому и мог «обучать вне слов». Не случайно в современных даосских школах важнейшим считается не выслушивание объяснений известного даоши -даосского наставника, но простое пребывание рядом с ним какое-то время дляобретения его внутреннего образа. Порой это приводит к известным парадоксам. В даосский монастырь в провинции Хэнань к одному из известных наставников издалека приезжают уже немолодые даосы для того, чтобы несколько дней... поработать с ним мотыгой в небольшом монастырском огороде. После этого, довольные и преисполненные радости от общения с мастером, ониуезжают. Обучение же начинается не с демонстрации каких-то медиативныхтехник или упражнений «внутреннего искусства» и «пестования внутреннейпилюли», а с многочисленных чисто житейских «искусств», например искусства приема пищи (чифань гунфу) или рационального ношения одежды (ифугунфу). В конечном счете все сводится к перестройке внутреннего энергетического образа человека, поэтому постичь такое искусство за короткий срокневозможно, и все занятия «правильным питанием» и «рациональным одеванием» призваны только к одному - продлить срок пребывания адепта рядомсо своим наставником, чтобы последователь смог целостно воспринять егоэнергетический образ.
81

При этом многие известные даосы современного Китая, равно как и просветленные буддисты, могут иметь весьма смутные представления о теориисвоего учения, столь подробно описанной в трактатах и многократно повторенной в западных монографиях, посвященных даосизму. Например, даосы вразных китайских монастырях в беседах со мной называли разное количестводуш, которое есть у человека, ни один не мог точно описать «этажи Неба», накоторых располагаются бессмертные, и т. д., хотя все эти сведения изложеныдаже в популярных китайских брошюрах о даосизме. Известные даосские ибуддийские учителя в этом смысле оказываются плохими наставниками - никакой теории и даже формальным техникам они не могут обучить. Болеетого, сами они не нуждаются в этих сведениях, ибо прямая практика сведена кмистическому переживанию, которое можно лишь воспроизвести, находясьрядом с ними. И наоборот, формальное обучение, создание, как это происходит в современном Китае, различных официальных «школ», «академий», издание учебников по даосской теории и практике скорее всего свидетельствуют обабсолютной профанации мистического знания, которое невозможно получитьиначе, как общаясь лично с учителем в течение долгого времени.

Примечательно, что все это точно повторяет общую традицию правителя-мудреца Китая, воплотившегося в образе императора. Важно было не пообщаться с императором, а пребывать рядом с ним или даже в отдалении от него, например лично не видя правителя, но на территории дворца, где все пронизано его благодатью. И император, и даосский наставник в равной степени представляют собой носителей благодатного импульса дэ, благодаря которому онии обретают свой статус учителей и магических лидеров.